Мёртвые люди - Страница 4

- Я еще не дала своего согласия. - вдруг перебила она своего собеседника, мгновенно приняв совершенно серьезный вид. - Мне все равно умирать. Я знаю это. Насколько я понимаю, ты хочешь купить мою смерть. Только я не совсем понимаю, с чего это она так тебе нужна?

- Твоя смерть - всего лишь следствие работы. Мне она не нужна. Мне необходимо только то, что закончится для тебя смертью. - не отводя глаз, он смотрел прямо на нее. - Ты ведь сама понимаешь, что - смертница. Считай, что ты сегодня уже умерла, но у тебя есть возможность отомстить последнему из оставшихся. Отомстить так, что это войдет в историю...

- Я вот никак не пойму, - она вдруг перебила его, - машина, бешеные прогулки по крыше, взрыв этот - все ведь было уже спланировано. А если бы я отказалась? М-м-м? - она с интересом разглядывала своего спутника, который только что вытащил ее из, казалось, безвыходной ситуации, и о котором она ровным счетом ничего не знала. У него были восточные черты - широкие скулы на худом лице и косой разрез глубоко посаженных глаз, смотрящих на нее с совершенным безразличием. Ее будто чем-то притягивало к нему, выглядевшему хищно и слишком холодно.

- Ты не отказалась. - от его взгляда ей стало не по себе. - Слушай и больше не перебивай. Через неделю ты сядешь на поезд. Билет у тебя есть. В разговоры ни с кем не вступаешь, на месте тебя встретят и мы увидимся снова. - Водитель снизил скорость и свернул на обочину федеральной трассы.

- Меня будут искать.

- Тебя не будут искать. Твой обгоревший труп найден в твоей же взорванной час назад квартире. Твои осиротевшие родственники уже знают, что тебя нет в живых. Да, - он улыбнулся, - чуть не забыл: в конверте квитанция - половина суммы уже перечислена на счет твоей дочери.

- Но у нее нет счета...

- Уже есть. Пока все. Остальное - обсудим через неделю при встрече.- машина остановилась. - И помни: с этого момента ты ни на секунду не останешься одна. До встречи. - Он вышел из машины под проливной дождь, мягко закрыл дверь и поднял воротник. - Водитель снова вырулил на трассу и машина моментально набрала сумасшедшую скорость.

Проносящаяся мимо жизнь, казалась ненастоящей. В салоне было тепло и уютно. Она уже почти обсохла, а коньяк разлившийся по телу, приятно согревал изнутри. За окном же хлестал дождь, а густой темный лес, обступивший дорогу с двух сторон до самого горизонта ощущался неживым. Она взяла в руки конверт и посмотрела содержимое: документы, железнодорожный билет, деньги, пластиковая карта и квитанция. Развернула ее: шестизначная цифра... вполне неплохо для половины суммы. Заглянув в бланк свежего, еще пахнущего типографией, паспорта, она усмехнулась: ну и имечко теперь у нее - Зоя... Зоя Осинова, 21 год, выдан Центральным УВД города Екатеринбург. "Хоть Магадан, - подумала чудом спасшаяся "Зоя", - так ли уж важно для трупа..."

Глава II

Когда все только начиналось, точнее - стало подходить к концу, она последний раз держала на руках свою дочку. Любимую. Годика еще нет. Как же тяжело было оставлять ее у матери! Как же тяжело было врать, что это совсем ненадолго и очень скоро она заберет ее обратно.

И никогда больше ее не увидеть. Знала ведь, знала, что больше не вернется и - врала. От нахлынувших вдруг воспоминаний и очередной порции коньяка на глазах у нее блеснули слезы. "Так было надо, - пыталась она себя успокоить, - со мной у нее не было бы никакой жизни... это хорошо, что она не будет меня даже помнить... даже знать о том, что я была. Бабушка ей никогда не расскажет, что было прежде..."

А была вполне обычная молодая жизнь студентки третьего курса медицинского университета. Жизнь, которая была полна впечатлений, была наполнена интересными людьми и учебой, страстью к танцам и любовью к молодому человеку - жизнь, полная предвкушений яркого, невероятного будущего.

Точно такая же дождливая, осенняя ночь. Но ей не холодно. Напротив, ей очень весело. Ей хорошо. Она с любимым человеком танцует в клубе. Приятная атмосфера, латинские ритмы... на факультете она - лучшая, мама за свою дочь уже не беспокоится, самый красивый на свете парень любит ее и он так близко, что захватывает от счастья дух. Они так давно никуда не ходили вместе... Он смеется и протягивает ей бокал с коктейлем...

Бокал выскользнул из его рук и разбился, когда крепкий спецназовец сбил его с ног ударом приклада в голову. Лица, из-за плотной черной маски, видно не было - только глаза, с безразличием смотрящие на нее: "На пол, сука!.." - и, не дожидаясь ответа, он, схватив ее за волосы, со всей силы ударил о барную стойку.

Какая-то проверка... какие-то наркотики... Она совсем не понимала, что происходит: их заталкивают в микроавтобус вместе с десятком таких же перепуганных, избитых людей и куда-то везут. Сломанный нос нестерпимо болит, глаз не видит от льющейся крови из рассеченной брови. Тогда она еще пыталась себя успокоить, что все страшное уже позади: сейчас они приедут - там, конечно, разберутся и их отпустят. Больше бить их никто не будет... Только что счастливый, целовавший ее парень, лежит, скорчившись и захлебывась собственной кровью на полу, у ее ног. И она ничем, совершенно ничем не может ему помочь - гадко! Как же это гадко...

Кошмар, который, теперь уже, не закончится никогда. Их привозят и двоих заталкивают в кабинет, бьют снова и сильно, корчащихся на полу и воющих от боли тащат за руки и пристегивают к батарее. Запах гниющего линолеума, крови и рвотных масс. Все тело - оглушенное и беспомощное - трясет, они что-то кричат им, но она ничего не слышит, рассудок отказывается понимать, но глаза, глаза - будь они прокляты! - все видят.