Мёртвые люди - Страница 31

Непослушными руками она вставила диск в проигрыватель и нажала "play". На экране маленького телевизора появилось изображение: сначала скачущее из стороны в сторону, размытое настолько, что понять, что изображено - не было никакой возможности. Очевидно, запись была сделана скрытой камерой и на хорошее качество не расчитывал даже оператор. Тем не менее, картинка постепенно стала более отчетливой и вскоре можно было разглядеть людей, деловито снующих по огромному стеклянно-бетонному залу. Это был аэропорт. Камера то и дело полностью закрывалась чьей-то широкой спиной, огромными дорожными сумками и чемоданами, иногда в нее бил свет такой силы, что Зое резало глаза.

Она почувствовала как сердце ее на мгновение остановилось: на маленьком экране появилась ссутулившаяся фигура матери. Камера приблизилась ближе. Ее лицо выглядело изможденным. Глаза растерянно искали что-то или, может быть, кого-то. Рядом, держась сразу двумя пухлыми ручками за ее широкую юбку, неуверенно стояла и двухлетняя дочка Зои. К ним подошел загорелый мужчина в униформе, улыбаясь и что-то говоря (звука на записи не было), взял сумку из рук матери. Он подняла свою внучку на руки и последовала вслед за мужчиной к выходу.

На этом запись оборвалась, но почти сразу изображение появилось вновь. Теперь уже на экране был, очевидно, - гостиничный номер. Мать, все такая же отрешенная, будто машинально раскладывала немногочисленные вещи. Маленькая Яна, балуясь, пыталась прыгать на широкой и мягкой кровати. Было видно как она смеется, радуясь, наверное, новой обстановке. У Зои градом полились слезы. Вдруг, совершенно неожиданно для нее самой, ее будто прорвало. Собственный, вырвавшийся из пылающей груди крик, оглушил ее. Обхватив голову руками, она кричала изо всех сил, глядя, сквозь катившиеся градом слезы, на экран. Там, с другой стороны жизни - на нее смотрела мать, сидящая на самом краю гостиничной кровати. Сложив уставшие, старые руки на коленях, она над чем-то крепко задумалась. Маленькая Яна походит к ней сзади и закрывает ей глаза ладошками. Смеется. О чем том думает. Сжав кулаки, Зоя, что есть мочи, ударила по столу. Изображение на экране телевизора дернулось и сменилось черно-белой рябью. Уткнувшись лбом в полированную поверхность стола, Зоя забормотала: "У них есть жизнь. У них есть жизнь. Им надо жить. Надо жить..."

Нет уже никаких сил чувствовать себя мертвой. Смотреть на живущих и не иметь никакой возможности прикоснуться к ним. Не-вы-но-си-мо. Теперь это - разные миры. Измерения эти - друг другу противоположны. Быть живым человеком иногда - непозволительная роскошь. Теперь остается только завершить начатое. Остается осознанное каждой воспаленной клеткой умирающего тела одиночество. И в этом есть своя прелесть. Будто, неведомый до последнего момента и непостижимый - Бог - проникает в тебя и расправляет за худыми плечами твоими железные крылья - острые, как бритва, они раскаляются до бела, сжигая до тла теперь уже никчемную и такую смертную плоть. Так ли уж важно имя: Один, Саваоф, Арес или Сехмет? - все под исцеляющим, всеопаляющим, неотвратимым Солнцем. В конце концов, орошая край зыбучих песков кровью, жаждущей успокоения, каждый его находит, превращаясь в пепел.

Конец уже близок. "Ничего, ничего... я как-нибудь дотяну до края." - подняв голову, Зоя потянулась рукой к телевизору, чтобы выключить его, но все еще дрожащая рука непослушно нажала не на ту кнопку. Экран беззвучно моргнул и появилась картинка с логотипом местного телеканала. Бойкий ведущий программы криминальных новостей едва поспевал за телесуфлером, сообщая о пьяных водителях, кавказцах-барсеточниках и семейных скандалах. Картинка сменилась: на экране появилась длинная вереница автобусов с полицейскими, одетыми в парадную форму, приветливо машущими из больших окон. Телеведущий за кадром комментировал: "В связи с предстоящим проведением соревнований мирового уровня, по распоряжению министра внутренних дел Российской Федерации, в город пребывают дополнительные силы охраны правопорядка. Тысячи полицейских практически со всех регионов страны будут обеспечивать безопасность гостей и жителей города на протяжении всего периода проведения мирового первенства. И самые последние новости, - продолжил ведущий, мельком взглянув на белый лист на своем столе, - как стало известно буквально только что, поставлена точка в резонансном деле об убийстве журналиста Голодова, совершенном еще четыре года назад. Об этом заявил новый глава следственного отдела города Григорий Рапутин, сменивший своего предшественника, ныне подозреваемого в коррупции, всего неделю назад. " - Зоя замерла от удивления: на экране, окруженный многочисленными микорофонами, широко улыбаясь и щурясь от фотовспышек, стоял тот самый неуклюжий следователь, что вел ее дело, тот самый, что навещал ее в больнице и "посодействовал" в вынесении ей условного срока. Судя по репортажу, карьера молодого человека пошла в гору.

- Ах ты, гнида... так вот ты теперь где... - злобно улыбнувшись, прошептала Зоя. Сам долговязый следователь уже не выглядел как прыщавый юнец, только что окончивший академию на пятерки. На нем теперь был не растянувшийся свитер и потертые джинсы - новоиспеченный руководитель следственного отдела был одет в солидный серый костюм, дальнозоркие глаза следователя смотрели на толпившихся журналистов сквозь очки в тонкой дорогой оправе. Зоя рассмеялась, - Ну вот и настал, значит, твой звездный час. - и, на секунду задумавшись, снова залилась злобным смехом.

Молодой следователь смотрел прямо в камеру. Улыбаясь, он что-то говорил репортерам, но голоса слышно не было. Экран на мгновенье вспыхнул белым светом и тут же потух. Телевизор выключился.